Встречались ли вам фурри? Это парни и девушки в необычных меховых костюмах полуживотных-полулюдей, приверженцы идеи антропоморфизма. У них у каждого своя вселенная и своя фурсона-аватар, с которой он (она) себя идентифицирует. Что это: побег от реальности и воплощение лучшего Я? Или протест и вызов окружающей действительности?
Как бы то ни было, юному фурри очень нужны друзья, уверена гештальт-терапевт Василина Данилова. А еще нужен понимающий взрослый рядом, который сможет стать надежным проводником во взрослый социум.
Сегодня на встрече с психологом 14-летняя Софья, которая в субкультуре фурри состоит уже шесть лет. Интервью комментирует социолог Михаил Данилов, посвятивший более 5 лет исследованиям проблематики фурри-культуры в интернет-пространстве.
Привет, я фурри
Софья, сколько процентов твоей жизни занимает сообщество?
— Это большая часть моей жизни. Потому что в обычном социуме, когда рядом нет моих единомышленников-фурри, вне фурри-сходок со мной мало кто… ну не то чтобы общается… во мне мало кто заинтересован. А когда видят, что я часть такой интересной группы, то отношение меняется.
Михаил Данилов: 'Таким образом мы видим, что субкультура фурри удовлетворяет потребность в принадлежности. А также помогает в коммуникации за счет того, что наш обычный «скучный» образ дополняется чем-то ярким, необычным, интересным, привлекательным".
Это способ поймать свою идентичность?
— Можно и так сказать.
Это как-то влияет на твою коммуникацию в школе?
— Нет. Я мало с кем из одноклассников общаюсь, всего с парой человек. По большей части им безразличны мои увлечения, но несколько одноклассниц случайно попали на мою фурри-сходку, им вроде понравилось.
Я пытаюсь иногда заговорить с одноклассниками, но это больше партнерские, что ли, отношения. Дать списать иногда, или я у кого-нибудь беру… Можно в столовой пообщаться немного, но этим все ограничивается.
Михаил Данилов: "Так как фурри – сообщество международное, представленное преимущественно в интернете, для которого не существует привычных географических ограничений, все подобные субкультуры – возможность найти интересных собеседников и друзей, когда никто из находящихся «рядом» по тем или иным причинам не испытывает к тебе интереса".
— Зато у меня есть лучшая подруга, ее зовут Надя. Она тоже фурри. Мы всегда вместе.
Расскажи о своей фурсоне: почему ты ее выбрала, как она называется?
— Ее зовут Элисон, или просто Элис. Можно Алиса, кому как удобней. Мне однажды приснилась фурри-кошка, и я подумала: хм, а почему бы не создать из этого что-то более развитое? И в голове сложился такой образ. Я ее со временем подкорректировала, чтобы была больше похожа на меня. Она носит примерно такую же одежду, как и я, ее окрас – из всех моих любимых цветов: белого, мятно-голубого и ярко-синего. И у нее тоже, как и у меня, проблемы со зрением, потому что… Почему бы и нет?
Михаил Данилов: "Мы живем сейчас в таком мире, где люди любят животных больше, чем других людей. И порой даже считают более привлекательными. Поэтому идея «улучшить» свою внешность при помощи элементов животной эстетики на самом деле имеет определенную логику. Через антропоморфные образы фурри становятся привлекательнее для себя и других, лишаясь отдельных внешних недостатков благодаря не имеющему ограничений творческому видению, но при этом сохраняя собственную идентичность со своими отличительными чертами".
Насколько ты свою фурсону наделяешь своими личностными качествами?
— Фурсона – это улучшенная версия меня, я ее создавала как альтернативу себя. Например, она хороший художник, она достаточно знаменита в этой культуре, и я к этому стремлюсь. Она более добрая, хорошо контактирует с людьми, и не только с людьми, а и с другими фурри, которые живут в моей вселенной. Она хорошо владеет знаниями, которые я бы хотела для себя.
Хм. Вот это интересный момент. Ты сказала – она более добрая. А что мешает тебе в реальной жизни, не в фурсоне, быть такой же?
— Не знаю. Меня иногда раздражают некоторые люди… Я сдерживаю себя, но мне очень хочется на них накричать, и это меня раздражает во мне же. Считаю, это не проблема тех людей, на которых я хочу накричать, это моя проблема.
Ты так сурово к себе относишься. А что мешает Элисон принять твою раздражительную часть? Она очень человеческая. Правда, люди иногда очень сильно бесят. Хочется не то что наорать — хочется ударить, если они сделали что-то ужасное по отношению к тебе. Что помогает Элисон быть вот такой доброй, всепрощающей? Или она как-то защищается?
— Она разговаривает. Она очень умная и может решить конфликт не кулаками и не эмоциями, а просто нормально сесть и поговорить. А вообще… Смотря кто ей попадется.
Михаил Данилов: "Фурри живут в творческом мире, созданном собственным разумом. В мире, в котором они лишены ограничений и недостатков, которые преследуют их в реальности. Можно создать для себя любой контекст, можно выбрать любое окружение, можно написать любую историю. К тому же нельзя сказать, что слияние с фурсоной является стопроцентным, и наличие некоторого расщепления позволяет выйти за рамки собственного привычного поведения, комплексов, страхов и прочего".
А какие у тебя, нет, скорее, какие у Элисон есть проблемы в коммуникации? С чем бы ей хотелось еще поработать?
— У нее было не очень хорошее детство. Не у меня, а у моего персонажа. Она сбегала много раз из дома из-за проблем в семье. Один раз вообще убежала за границу в покинутый людьми город. Когда я ее придумывала (в самой первой версии), то увлекалась темой Чернобыля. Вот тогда и решила, что сделаю ее более похожей на себя, и пусть она поедет в город, в котором я мечтаю побывать.
Она достаточно долго там находилась, прежде чем вернулась обратно. Но была не одна – некоторые ее друзья остались жить в этом заброшенном городе после аварии.
Ей пришлось побороть что-то в себе, чтобы вернуться к нормальной жизни и стать более спокойной. Более правильной по отношению к другим людям.
Михаил Данилов: "Работа с историей собственной фурсоны – возможность пережить опыт, который недоступен в реальной жизни. Фурсону можно использовать для символического взаимодействия, для проживания «идеальных» моментов, акцентированных на деталях, которые человек романтизирует. Она не испорчена «несовершенством» реального мира вроде бытовых и финансовых проблем, здоровья, голода, гигиены и т.д.".
Что ты называешь нормальной жизнью?
— Нормальной — это когда кто-то живет как хочет, но не нарушая личных границ и законов.
Твои друзья ассоциируют тебя с ней?
— Да. Они меня часто рисуют в виде нее.
Михаил Данилов: "Для фуррей признание их антропоморфного образа со стороны окружения позволяет лучше «вжиться» в собственный идеал и перестать испытывать неудобства по поводу того, что их «реальное Я» никогда не будет таким же комфортным для существования, как их фурсона, в силу различных физических, психологических и социальных ограничений".
Как ты относишься к своей реальной личности?
— Нормально. Но мне не очень комфортно, что со мной мало кто хочет общаться. Я пытаюсь найти какую-то проблему в себе, поскольку логично, что если многие не хотят со мной общаться, то проблема не в них, а во мне. Возможно, со мной неинтересно, возможно, у нас мало общих тем для разговора, возможно, я ищу не там.
Михаил Данилов: "В современном мире, где люди больше не ограничены социальным кругом своего дома/двора/школы/работы, где появился интернет, предоставляющий практически неограниченные возможности массовой коммуникации, каждый человек может найти себе наиболее интересных собеседников не из двух десятков человек, а из миллиарда. И шансы, что твой одноклассник станет тебе интереснее, чем «тот самый блогер/музыкант/художник/спортсмен/актер из интернета», на данный момент куда ниже, чем раньше, и эти шансы снижаются с каждым годом. Особенно это может быть травматичным для тех, кто «не вписался» в свое ближайшее «физическое» окружение по тем или иным причинам. Таким людям возможность стать «лучшей версией себя» куда важнее других, чтобы не ощущать себя совсем уже «обделенным вниманием изгоем». В то же время люди, которые куда сильнее, довольны собой и своим местом в обществе и мире в целом и вряд ли ощутят потребность в подобном «улучшении».
Можно сказать, что яркий образ фурсоны – твои «бонусные баллы» на «рынке социальных контактов». Возможность выделиться, выглядеть интереснее и привлекательнее. Через творчество и визуальный образ дать понятный сигнал людям со схожими интересами, что у вас возможен хороший контакт".
А тебе интересны окружающие люди?
— Интересны, хотя не все, конечно. Мне нравятся борцы, которые отстаивают свои интересы, борются за свое место в этом мире, как и я. Это развивает характер, ну, в общем, это моя тема. Еще нравятся люди, которые тоже шьют костюмы фурсьюты и надевают их, не боясь стать объектом насмешек. Или те, кто красит ярко волосы.
Насколько ты чувствуешь себя в безопасности?
— Сложно сказать... Не очень приятно, когда, например, я надеваю фурсьют, особенно, когда это полный фул, и какие-то люди спрашивают: а куда крепится хвост? Понятно, что на пояс, но есть такие шутники... Или могут что-нибудь оторвать. Таких людей очень мало, но они меня раздражают. Мне хочется им тоже что-нибудь оторвать.
По-моему, очень здоровая человеческая реакция. А как в этом случае отличается реакция Софьи и Элисон?
— У Элисон такого нет, потому что она живет в фурри-мире. Возможно, в мыслях она и хочет оторвать что-то в отместку, но в реальности она бы так не сделала. Я понимаю, что желание отстоять свои границы более жестко – проявление моей человеческой сущности.
Ну, вот лично мне как психотерапевту реакция Софьи нравится больше, чем реакция Элисон. Если кто-то хочет оторвать мне хвост, я ему тоже что-нибудь оторву. Мир фурри отличается от нашего?
— Он отличается в моей вселенной. Вселенных много, у каждого человека она своя. Конкретно я сделала мир вот такой, как сейчас он есть. Только вместо людей добавились их персонажи. И тот, кто хочет стать фурри, может спокойно присоединиться к моей вселенной и в ней быть этим персонажем.
Там есть как люди (антропоморфные животные), так и обычные голуби, кошки. У них более слабый интеллект. И есть фурри, которые живут как люди, только в меху, и то они по форме больше напоминают кошек или собак. Интеллект у них человеческий, и к ним, в принципе, относятся как к людям, а не как к животным. Люди – это тоже своего рода животные, но все-таки люди к людям относятся лучше, чем, например, к другим животным, которых они могут бить... Я вот это осуждаю. И как Софья, и как Элисон. Издеваться над животными – ужасно. Потому что они тоже имеют право на свою счастливую жизнь.
Еще у обитателей моей вселенной есть определенная религия, у них там альтернатива рая, альтернатива ада. Это не моя идея, но я взяла ее для своего мира, потому что мне показалось это прикольным.
Кто защищает Элисон, когда кто-то нарушает ее границы или обижает в фурри-мире?
— Она сама себя защищает. Физический вред не причинит, но моральный может. И у нее есть бойфренд, кот Макс. Он одно время перестал мне нравиться, но потом я его немножко переделала, и получился очень хороший персонаж.
У тебя как у Софьи есть какие-то планы на партнерство, семью, детей?
— Возможно. Но детей я не хочу. Нужно иметь возможность их обеспечить. К тому же содержать ребенка в маленьком пространстве вроде небольшой квартирки – плохо. Иногда нужно нанимать няню, потому что самим ребенка воспитывать это, конечно, прикольно. А как?
Не хочу, чтобы мой ребенок испытывал дискомфорт от меня. Я знаю некоторых людей, которые, возможно, из-за общения со мной испытывают дискомфорт. Потому что... ну, это ж я. Бабушка говорит что-то типа: «Но ты же девушка!». И что, что девушка? Я ничего никому не должна.
Михаил Данилов: "По мере того как современный мир усложнялся, стали повышаться и стандарты для жизни, для содержания семьи. Все процессы стали намного более наукоемкими, из-за чего повысились требования к образованию, к материальному обеспечению и прочему. Если еще каких-то 100 лет назад школьное образование могло считаться излишеством для богатых или привилегией для одаренных, то теперь окончить школу – самое минимальное требование к самостоятельному существованию в обществе, но без достаточного материального обеспечения нельзя сделать даже этого.
Впрочем, потребность в наличии собственной семьи порой также удовлетворяется через самостоятельно созданный мир фуррей. Помимо собственного образа, фурри могут придумывать себе идеальных партнеров, если не смогли найти себе таковых в реальности. И даже детей и родителей. Разумеется, это довольно спорный заменитель настоящей, физической семье, но в той или иной степени он способен покрыть потребность, при этом не заставляя человека сталкиваться с «граблями» на пути создания семьи вроде отказов, токсичности, несчастных случаев, бытовых и материальных проблем и т.д.".
Твои друзья так же думают?
— Смотря какие друзья. Все разные. Кто-то хочет в будущем детей, кто-то не хочет, кто-то считает так же, как я.
В вашей тусовке парней много?
— Нет. Но у меня есть хороший друг, парень. Мы с ним ходим гулять иногда. Он хороший. Помогает передвигаться, когда я в фурсьюте: там массивные лапы и очень сложный обзор. Я иногда врезаюсь в людей, в витрины. Метровый хвост мотается туда-сюда, я им периодически сношу что-то с полок, когда мы, например, в торговом центре...
Михаил Данилов: "На самом деле, согласно статистике, собранной специалистами, изучавшими субкультуру фурри, среди фуррей мужчины значительно преобладают над женщинами (70% мужчин против 30% женщин). При этом если брать исключительно художников и других творцов (создателей фурсьютов, например), то здесь уже заметно преобладание женской части (60% женщин против 40% мужчин)".
Заключительный комментарий гештальт-терапевта Василины Даниловой
— Вполне здоровый, творческий ребенок, который изобретает новую вселенную, с задачами и проблемами в построении собственной личности, соответствующими возрасту… Для меня, если таких людей, детей будет больше, наверное, мы сможем быстрее построить более гуманистическое общество. Гуманизма сейчас очень всем не хватает.
Единственное, что меня немножко тревожит как родителя, так это то, что вселенная фурри, которую придумывают наши дети, плохо сочетается с реальной агрессией реального мира. Я придерживаюсь позиции, что все-таки добро должно быть с кулаками. Что мы должны развивать свой ресурс по защите собственных границ и своих идеалов. Чтобы наша чувствительность, чувствительность наших детей не перерастала в жертвенность. И когда Элисон отказывается от агрессии, пытается поговорить с человеком или с другим животным, я начинаю за нее тревожиться. Не всем можно объяснить словами, не все готовы замедлиться, чтобы выслушать тебя с твоими идеями, чувствами и претензиями.
Как будет правильно через десять лет или через пять, неизвестно. Сейчас нам как родителям важно научить своих детей защищать свои границы, физические и эмоциональные. Наши сверхчувствительные, я бы даже сказала, эльфийские дети очень нуждаются в том, чтобы у них за спиной стоял устойчивый, надежный взрослый, который в случае чего придет на помощь, поддержит в социальных экспериментах. Поэтому очень важно сохранять контакт с подростком.
Ребенок-эльф – отлично, ребенок-фурри – отлично. Ребенок-аниме, брони – отлично. Я рядом со своим ребенком, я – проводник своего ребенка в наш – большой, взрослый –социум.
Закрываем их потребности, именно базовые потребности – еда, одежда, минимальная психологическая безопасность, на основе которой они строят новый мир. Если мы не обеспечим им базу, то вот этого творческого развития не последует. Поэтому мы сохраняем творческий потенциал наших детей. Который пригодится, в лучшем случае, нашим внукам... Если они у нас, конечно, будут.
Вот здесь тоже интересный вопрос: почему дети отказываются от потомства? Потому что их ресурс очень ограничен. Это и взрослых касается. Если у нас много внутренней энергии, мы готовы делиться ею, то мы рожаем новых детей. И готовы в них вкладываться.
А если человек отказывается от продолжения рода, то это сигнал, что он находится не в ресурсе, а в режиме сохранения энергии, и то, чем он обладает, ему нужно для поддержания собственной жизни. И скорее тут я тоже готова работать на поддержание жизнеспособности детей для начала и развития их способности накапливать этот потенциал, накапливать энергию. Не раздавать себя всему миру сразу...
Поэтому я надеюсь, что наши дети станут сильнее и передумают отказываться от потомства.
Что делать родителю, если его ребенок – фурри
Не осуждайте, не препятствуйте, и уж тем более не пытайтесь это «лечить». Сделаете только хуже. Те, кто становится фуррями, и без того часто испытывают проблемы с принятием (и обществом, и самими собой). И если ваш сын или дочь решил(а) избрать такой путь – неприятие еще и со стороны родителей точно сломает и без того, вероятно, травмированную психику.
Попытайтесь включиться. Спросите про фурсону. Спросите про других знакомых фуррей. Спросите про творческий процесс создания фурревого мира. Попросите показать картинки или рассказать о других фурревых персонажах. Но здесь важным моментом будет не нарушить контакт. Не заставить ребенка пожалеть о том, что он согласился поговорить с вами на эту тему.
Спросите, нужна ли ваша помощь для развития фурревой идентичности. Вы можете, например, помочь с материалами и инструментами, если ваши дети хотят заниматься созданием фурсьютов. Или с графическими планшетами и прочими принадлежностями для рисования, если ваши дети хотят рисовать. Особенно если у вас до этого наблюдались трудности в контакте, это может стать хорошей точкой соприкосновения.
Будьте готовы ко всему. К вещам, которых вы не понимаете, которые вам кажутся ненормальными или даже неприятными. Фурревое творчество может затрагивать невероятно широкое количество тем, начиная от заботы о котиках и прогулок с друзьями на воздухе и заканчивая графическими изображениями депрессии, насилия и эротики. Всему этому есть место как в реальном мире, так и в свободном и волшебном мире фуррей, постарайтесь это просто принять.
Фото Татьяны Столяровой и из семейного архива героя публикации