Виктор Захарьев – это разрыв шаблона. Ему не знакомо слово «депрессия», и он не может представить, как это – сидеть днями напролет дома, ограничив свой мир видом из окна. 20 лет в инвалидном кресле нисколько не отразились на образе жизни парня. Он абсолютно свободен в своих мечтах и передвижениях, а под напором его энергии условности и стереотипы в отношении людей с инвалидностью рассыпаются словно карточный домик. При встрече с ним прохожие не могут оторвать взгляд и оборачиваются.
В эксклюзивном интервью информационному порталу Здоровые люди Виктор Захарьев впервые честно рассказал свою историю успеха: как прошел путь от «мальчиша-плохиша» до первого в Беларуси инструктора по инклюзивному кроссфиту; почему терпеть не может слово «инвалид» и за что норвежцы прозвали его «грозный Сталин». А еще о личной жизни, о безбарьерной среде и о счастье жить здесь и сейчас.
Пока вы не прочитали это интервью, продолжайте пребывать в иллюзиях, будто знаете все о людях с инвалидностью.
Примерный хулиган
Мы встретились в крупном торговом центре в самом сердце Минска – на проспекте Победителей. До этого Виктор успел провести пару часов на тренировке, откатать на коляске 20 километров по городу и прогуляться по магазинам.
И как у нас, Витя, с безбарьерной средой?
В Минске нормально. Не сказать, что идеально, но по сравнению с моим Борисовом – небо и земля. Но тут, понимаешь, такое дело: я активный. Живу на втором этаже и всегда поднимаюсь-спускаюсь сам. Если есть перила, мне пандусы не нужны – два маха и уже наверху. Хотя попадаются такие места, которые даже я без посторонней помощи не преодолею. На какой-то станции метро обратил внимание: пандус есть, а перила с другой стороны. Ну что делать, двух милиционеров напряг: идите – толкайте меня. Ну и толкали.
Расскажи, когда и как ты получил травму?
Я раньше стеснялся говорить об этом. Но вопросов задают много, наверное, пришло время рассказать правду. В 2001 году получил огнестрельное ранение.
Так ты хулиган?
Да. Но это было в прошлой жизни, как говорится.
Я родился в Борисове. Семья благополучная, без проблем. Но меня с детства тянуло на приключения. Дисциплина – не мой конек.
Отец профессионально занимался хоккеем и меня «подсадил». С 7 лет отдал в секцию к другу, с которым они когда-то вместе играли. Позже меня перевели в другую возрастную группу, поменялся тренер, там и начались проблемы. С тренером не сошлись, как говорится, характерами, и хоккей я бросил. И возраст опасный подошел, и время неспокойное. В середине 90-х все под откос и покатилось. В 14 лет – первая судимость условно, в 15 – вторая реальная на 2,5 года в детской исправительной колонии. Освободился, еще 18 не было, но куда уже с такой репутацией?
Выводы не сделал, на путь исправления не встал?
Можно и так сказать. Опять же друзья ждали и все такое. Ты не подумай, тяжелых статей у меня не было. Я просто машины очень любил, страсть прям, одна проблема – чужие.
В 2001 году с друзьями приехали на встречу. Закончилась она выстрелом. Пуля пробила два легких, вышла сзади возле почки, не зацепив позвоночник. Но взрывной волной повредило спинной мозг. Помню свои ощущения в момент выстрела: как будто током в 5000 вольт шандарахнуло. Встать сразу пытался, а не мог.
Сначала в Борисове лежал, операцию сделали, потом отправили в Минск в НИИ травматологии. Восстановился быстро – за 3 месяца. Но ног не чувствовал. Не было ни депрессии, ни обиды, на себя злился очень: почему хочу встать, а не получается. Не осознавал своего состояния, да и мне долгое время говорили, что просто ушиб сильный. Боялись, наверное, что натворю дел.
Из Минска домой на коляске вернулся?
Нет. Коляску я первые 2 года вообще не брал – уверен был, что восстановлюсь. Занимался дома по 10 часов в день. Плюс хорошая физподготовка до всех этих событий. Еще в «малолетке» я тяжелой атлетикой заболел. Прикол был в том, что садился худеньким и щупленьким, а освободился крепко сложенным парнем.
Дома быт подстроили под меня. Заказали из Москвы тренажер Дикуля. Но спустя 2 года пришло осознание, что сдвигов нет, хотя надежды оставались (слышал, что и через 5 лет люди вставали).
Появилась коляска. Попал впервые на реабилитационные сборы от районной организации Республиканской ассоциации инвалидов-колясочников (РАИК).
Но через 3 года после травмы я еще раз попал за решетку за старые дела, отсидел на коляске 2 года. Вот когда вернулся, тогда другая жизнь и началась по-настоящему.
О, спорт, - ты жизнь!
Я очень благодарен людям, которые меня в тот момент окружали, – товарищам и ребятам из РАИК. Никто не бросил, все поддерживали. Наверное, потому у меня депрессии никогда и не было.
Когда вернулся, меня взяли в РАИК на сборы тренером по тяжелой атлетике, сейчас я еще и инструктор по плаванию.
Сборы нацелены на активную реабилитацию людей с инвалидностью. Основной упор делается на физическую подготовку (теннис, плавание, атлетика). Также людей с инвалидностью обучают навыкам самообслуживания, организации быта, технике езды на коляске. К слову, именно на сборах Виктор научился правильно подниматься и спускаться по лестнице. Там же читают лекции по профилактике заболеваний, сексуальному и репродуктивному здоровью людей с инвалидностью. Сборы активной реабилитации проводятся 1 раз в год продолжительностью 2 недели и собирают до 50 курсантов разных возрастов, включая инструкторов и лекторов.
Раньше вплотную сборами занималась РАИК. До 2007 года они проводились в Борисове на базе санатория «Березина», спонсором выступала шведская общественная организация. Потом инициативу прикрыли и до 2011 года проводили 2-дневные курсы за государственный счет. Бесполезные, если честно. Там только на коляске учили ездить. Но не пройдешь их, корочку не получишь – не дадут активную коляску.
Сейчас при поддержке Министерства спорта и туризма активная реабилитация возобновилась. Проводится на базе протезно-ортопедического завода в Минске. Там, конечно, инфраструктура полностью подстроена под людей с инвалидностью: и гостиница, и душ, туалет – нет претензий. Но по-прежнему 1 раз в год. В следующем году планируем детские организовать. Потому что взять тех же шведов, у них сборы идут круглый год: женские, детские, для спинальников, для шейников…
А я на сборах людей встречаю, которые по 10–15 лет из дома не выходили, представляешь? Потому что живут на пятом этаже, их туда затянули, а спуститься друзей нет, родители – старики или вообще никого рядом. И реально сделать они ничего не смогут. Ну, будут в лучшем случае писать письма в инстанции.
А ты писал?
Не писал и не пишу. Первые два года даже пенсию не оформлял – вроде как стыдно было. Не знал, какие льготы есть, и не интересовался этим.
Витя, стыдно почему?
До коляски у меня была совсем другая жизнь, все доставалось легко. А потом превратиться в «это»… Комплексовал во многом. Я до сих пор слово «инвалид» на дух не переношу. Как надо? Человек с инвалидностью. Человек с ограниченными возможностями – тоже неправильно, потому что мы все с ограниченными возможностями.
У тебя в социальных сетях стоит подпись: «Смерть – не самая большая потеря в жизни. Самая большая потеря – это то, что умирает в нас, пока мы живы. Никогда не сдавайтесь». Это девиз по жизни?
Конечно. Я понимаю, что мне уже 41 год, и пусть я еще 10–15 лет подвигаюсь в таком темпе… Но у нас забывается все очень быстро. И люди забываются быстро. Поэтому у меня цель, пока есть еще силы, двигаться на полную, не останавливаться и никогда не сдаваться.
С бизнесом у меня отношения как-то не очень, пробовал – это скучно, монотонно. А вот спорт – это движ. Я очень люблю экстремальные виды.
Мой друг Денис Василевич (активный общественник, универсальный инструктор по физической подготовке в РАИК. – Прим. В.М.) в прошлом году выиграл конкурс социальных проектов Social Weekend с проектом «Особый подход». Тема – адаптировать водные виды спорта под людей с инвалидностью. На призовые деньги купили водный мотоцикл, лыжи специальные, «ватрушки». В этом году открывали сезон, катали на мотоцикле минчан из РАИК, инструкторов.
Опять же в этом году благодаря Денису нас пригласили в Норвегию. Там меня обучили экстремальному спуску на горных лыжах. И теперь в планах запустить такой же проект в Силичах.
Но я пока не могу включиться в полной мере – занят кроссфитом в Лиде.
То, что ты первый кроссфит-тренер, анонсировали практически все СМИ. Как пришло это решение? Как тебе в новом амплуа?
Саша (Александр Авдевич – председатель Лидского межрайонного объединения РАИК. – Прим. В.М.) давно удочку закидывал, но я поначалу не особо хотел. Стать тренером означает осесть, понимаешь? А пока у меня есть запал, я хочу двигаться, что-то новое для себя пробовать. Тренером всегда стать успею. Ведь ему, условно говоря, необязательно самому лезть на турник, надо просто грамотно показать, объяснить, проконтролировать.
Но дело было перед зимой, и я согласился. С того момента стал целенаправленно тренироваться под руководством Андрея Севашко в «Панде» (столичный спортклуб. – Прим. В.М.), с упором на технику, чтобы самому можно было преподавать. Я и сейчас каждые выходные езжу в Минск на тренировки и очень благодарен моему другу и тренеру Андрею за поддержку и мотивацию, за помощь и активное участие в реализации проекта инклюзивного кроссфита в Лиде.
В Лиду я приехал 12 апреля, а через 3 дня провел первые тренировки.
Город мне сразу понравился. И ребята-колясочники хорошие, сдружились. Но что касается спортзала, даже сейчас после официального открытия вопросов еще много. Кроссфит это не тяжелая атлетика, когда сделал один подход и несколько минут отдыхаешь. Это круговая тренировка, то есть надо несколько наборов гантелей, комплект мячей, штанги… У меня из группы только один подтягиваться может, то есть остальным пока турники, кольца как бы и не нужны, про канат вообще говорить не стоит.
Но сама по себе идея инклюзивного спортзала хорошая, если ее развивать, может, и другие города подтянутся.
Витя, ты сам что можешь? Сколько раз подтягиваешься?
С коляской, если на свежие силы, 15 раз легко. Без коляски – в два раза больше. На брусьях могу отжаться 35 раз точно, без коляски раз 70.
Вот у меня часто спрашивают: а чего ты в паралимпийский спорт не пошел? Не привлекает. Это образ жизни. Режим, рамки, ограничения, постоянные сборы, тренировки. А я люблю путешествовать, проводить время с друзьями. Могу в любую минуту сорваться. «Витя, айда на охоту!» – да не вопрос. «Поехали на водных лыжах кататься!» – легко…
«Я хорош, когда я двигаюсь»
Кумир у тебя есть? Понимаю, слово не очень. Но может, на кого-то равняешься?
Певец Шакур Тупак. Это, кстати, его слова о смерти. Но кумир – нельзя сказать. Я любил его музыку, но сам я не музыкант. Мне он нравился своим характером, у него всегда была своя точка зрения, и он умел ее отстаивать.
Татуировки твои что-нибудь значат? Где бил?
Что-то с малолетки пришло. А на руке татуировка не несет особого смысла. Это просто красиво. Ну не бить же цветочки… В Норвегии была история. Там по технике езды на горных лыжах надо было учиться вилять, а мне так хотелось пронестись на скорости по прямой, чтоб ветер в лицо. Так норвежцы там меня называли «грозный Сталин», типа бесстрашный и суровый. Бесстрашный понятно, а суровый почему? Я английский плохо знаю, не понимал, о чем они там разговаривают, потому и улыбался мало.
Расскажи про личную жизнь. Девушка у тебя есть?
Есть, Лена зовут. Она меня на площадке воркаута в Лиде увидела, а потом нашла в социальных сетях и написала.
Может, женишься?
Может, и женюсь (Смеется. – Прим. В.М.).
У меня и раньше девушки были, и жениться мог. Но всегда одна проблема была – ревность. Моя жизнь в движении, а это новые места, новые знакомства. А девушки считают, что если мы с тобой пара, то ты только мой и больше ничей. Получается, нужно все бросить и сесть рядом дома? Это же быстро наскучит. Я сам в таком положении сидячем очень быстро наскучу. Я хорош, когда двигаюсь.
Напрягает, что мне в 41 год приходится оправдываться, объяснять элементарные вещи. Я просто знаю, что если на начальной стадии не доверять, то дальше будет только хуже.
А Лена другая?
Другая. Она веселая, такая же легкая на подъем, как я.
Чтобы закрыть вопрос личной жизни, ты из тех людей, для кого брак – это раз и навсегда?
Да, я хотел бы именно так. Но я не хочу останавливаться в движении. Если девушка будет разделять мою позицию – все будет ок.
Давай блиц. Что ты ценишь в людях?
Порядочность.
Чего не приемлешь категорически?
Позерство, выпендрежность. Сделал на грош, а раздул на миллиард. Еще ненавижу трусость, когда сильного боятся зацепить, а цепляют тех, кто слабее.
О чем мечтаешь?
О семье, детях.
Планы на ближайший год?
Хочу в Минске открыть спортзал по инклюзивному кроссфиту. К ребятам с инвалидностью хочу обратиться: не замыкайтесь в себе, ищите возможности, выезжайте на улицы, двигайтесь, пусть все видят, что вы есть!
Любимая машина?
BMW.
Цвет?
Черный. И синий, глубокий.
Если жизнь зебра, какая у тебя полоса сейчас?
Нормальная, беленькая.
А черных было много?
Да, но я их не замечаю. Колясочник постоянно сталкивается с какими-то проблемами. Ну не может быть гладко. Гладко – это дома возле телевизора. А если двигаться, обязательно будут препятствия… Но без трудностей скучно. Это опыт.
Питомец у тебя есть?
Питбуль по кличке Фёрджи, 9 лет. Воспитанная. Никого никогда не кусала. Детей любит. Я всегда ей занимался, целыми днями с ней проводил. Сейчас домой в Борисов не езжу, чтобы ее не травмировать: не ест после моего отъезда несколько дней, тоскует. Забрать не могу – сам пока на птичьих правах.
Есть вещи, которых ты боишься?
Боюсь завтра умереть. Не хочется. Как-то рано еще.
В чем смысл жизни, знаешь?
Если честно, наверное, еще не понял. Я осознаю сейчас, что в свое время надо было больше внимания уделять близким, родителям. А я уделял его каким-то случайным людям. Проводил с ними время. Столько потеряно. И если бы, когда все случилось, я сразу отказался от прошлого и стал двигаться в направлении, в котором двигаюсь сейчас, думаю, было бы намного правильнее – больше успел бы сделать того, чем мои родные и друзья могут гордиться.
Фотографии - Виталий Гиль