08.01.2019
08.01.2019

Адвокат: «Чтобы уменьшить количество врачебных ошибок, нужно посмотреть на пример из авиации» (+ видео)

logo
Строй отношения
0 870
Размер шрифта:
  • A
  • A
  • A

Чего не хватает в белорусском законодательстве, чтобы эффективно защищать права пациентов и врачей?

Свое мнение высказывает адвокат, кандидат юридических наук Виталий Коледа.

Консультация адвоката

Насколько нам известно, вы защищали интерна, против которой было возбуждено уголовное дело за ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей. В прессе писали, что она случайно проколола легкое пациенту, делая укол, что привело к осложнениям.

Многие врачи тогда возмущались тем, что уголовное дело вообще было возбуждено, так как любая манипуляция имеет допустимый процент осложнений. Занимаясь этим и другими медицинскими делами, увидели ли вы правовые противоречия либо пробелы в нашем законодательстве?

– Врачебная ошибка – актуальный вопрос. Этот термин никак не урегулирован в белорусском законодательстве. И поэтому дела, касающиеся ненадлежащего исполнения медиками своих обязанностей, до момента детального урегулирования будут в определенной правовой лакуне.

Надо законодательно прояснить, что такое врачебная ошибка, в каких случаях за нее несут гражданскую ответственность, в каких это очевидный криминал, а когда просто казус. Это не единственный термин, который нужно тщательным образом урегулировать. Например, непонятно, что такое «качественная медицинская помощь», а что – «некачественная». На мой взгляд, в делах, касающихся врачебных ошибок, должны быть максимальные детализация и конкретизация.

Эксперты должны быть отдельной «кастой»

Законом о здравоохранении предусмотрена независимая медицинская экспертиза. Работает ли эта норма на практике? Как должно быть в идеале?

– На мой взгляд, судебная экспертиза как институт переживает определенный серьезный кризис во всем мире. Доверие к экспертам как к истине в последней инстанции уменьшается. Я могу объяснить почему. В любой области науки есть вилка вариаций, когда можно повернуть так, а можно по-другому. Поэтому назвать мнение эксперта стопроцентной истиной не получается.

У нас, да и много где еще законодательно закреплено, что никакое доказательство не имеет заранее преимущества и определенной ценности относительно других доказательств. Но де-факто часто получается, что заключение эксперта – «царица доказательств». Если другая сторона (или пострадавший, или обвиняемый) не согласна, нельзя отказывать в проведении второй экспертизы другими экспертами. Ведь новая экспертиза может как раз показать наличие этой вилки.

В Англии (кстати, по медицинским делам это недавно обсуждали тамошние практики) суд всегда позволяет предоставить альтернативный результат экспертизы и нормально относится к конкуренции экспертов и противоречий в заключениях специалистов.

Что касается нашей практики медицинских экспертиз, у меня вызывает вопрос статус экспертов. В штате Министерства здравоохранения есть главные специалисты, обычно признанные авторитетами в определенной области медицины. У них в подчинении, пусть, может, и косвенно, находятся все остальные специалисты этой службы. И если следователь, например, назначает главного специалиста Минздрава экспертом по делу, давайте прикинем шансы, что кто-то из нижестоящих коллег не согласится с его выводами. Вряд ли они будут спорить со своим начальством.

Эксперт может разбивать мнение другого эксперта, только если он равен ему по статусу, то есть не находится с ним в вертикальных отношениях. Мне кажется, что главные эксперты министерства должны быть вне сферы экспертизы, чтобы исключить такие аспекты.

В идеале врачебные эксперты все-таки должны быть некой отдельной «кастой», а не практикующими врачами. На Западе есть такой термин «полицейский врач». Эти специалисты часто обучаются отдельно от врачей. Такое разделение, наверное, позволяет минимизировать фактор профессиональной солидарности.

Не полицейский надзор, а профессиональный разбор

Консультация адвоката

Людей часто возмущает не сама врачебная ошибка или халатность, а то, что ее начинают скрывать и доказать что-то невозможно. В России Следственный комитет предложил ввести в Уголовный кодекс новую статью «Сокрытие информации о нарушении оказания медицинской помощи». Нужна ли такая статья нам?

Я не сторонник такой идеи. Если лицо из служебной или личной заинтересованности фальсифицирует документы и скрывает информацию, чтобы привлечь его к ответственности, достаточно существующих статей Уголовного кодекса. Я считаю, что тут дело не в юриспруденции. Нужно ответить на вопрос, почему не выгодно признавать врачебные ошибки, и убрать или минимизировать этот фактор организационно. Может, человек боится, что как-то пострадает профессионально или не выполнит какие-то показатели. Тогда надо не делать врачей заложниками статистики и ввести право на ошибку, ведь все мы люди.

Право на ошибку – это не то, что врач может забыть инструмент в пациенте, прийти пьяным на операцию или выписывать в рецепте какую-то чушь. Речь о том, что врачи часто сталкиваются с ситуациями риска, и если что-то случилось, это не всегда их вина, за которую ждет особое наказание.

Надо понимать, что врачебные ошибки не только вопрос юриспруденции и социологии, они затрагивают и экономику. Представим, например, ситуацию, что в стране было 0,1 % врачебных ошибок, а стало 5 %. Пациенты, естественно, обращаются в суд, который назначает какую-то выплату из бюджета. На мой взгляд, в медицине есть куда тратить бюджетные деньги, и если не предусмотреть отдельную графу бюджета «компенсации пациентам», то выплатить их можно будет только за счет других направлений бюджетного финансирования. Тогда получается, что нужно страховать профессиональный риск.

По моему мнению, без введения института страхования будет очень сложно сделать медицинскую систему, способную выплачивать медицинские выплаты (Сегодня наше законодательство предусматривает лишь добровольное страхование профессионального риска медработников. И администрации медицинских учреждений делают это из внебюджетных средств. – Ред.)

Естественно, возникнет вопрос: где врачам взять деньги на страховку? С зарплаты? Этот вариант, наверное, вызовет протест среди медицинского персонала. Тогда, опять же, переводить на пациента? Может, дать ему возможность в существующей бесплатной государственной системе оказания медпомощи приобретать какую-то дополнительную страховую карточку, которая будет гарантировать выплату компенсации за вред здоровью, если что-то случится? Это вопрос для экономистов и финансистов.

Недавно у нас в гостях был реаниматолог Андрей Витушкокоторый высказал идею, как уменьшить процент врачебных ошибок: закрепить в Кодексе врачебной этики норму, когда врач обязан делиться с коллегами отрицательным опытом, чтобы врачи учились на чужих ошибках, а не на своих. Как юрист выскажите свое мнение об эффективности такой нормы.

– У адвокатов тоже случаются профессиональные ошибки. Но я, например, психологически не готов признаться в них перед большой аудиторией. И думаю, многие мои коллеги и врачи тоже. Такое закрепление на практике не повредит, но и много пользы не принесет. Но что заслуживает внимания в этом мнении?

Есть хороший пример в авиации. Если случаются авиакатастрофы или какие-то инциденты, обязательно ведется обстоятельное расследование и вырабатываются рекомендации, как этого можно было избежать. Такая служба разбора полетов могла бы существовать и в медицине. Но она не должна превратиться в корпоративный полицейский орган. Ее задача – не привлечь профессионала к ответственности, а проанализировать ошибки, сделать выводы и выдать конкретные рекомендации.

Право сказать «Я не могу»

– Почему еще могут возникать врачебные ошибки? По моему частному мнению, бывают ситуации, когда врач не знает, что делать. Давайте говорить честно, все мы как профессионалы разные. Два врача могут быть разные в своей квалификации. Кто-то постоянно сталкивается с чем-то новым, растет как специалист, а кто-то сидит на двух-трех типичных случаях, хорошо с ними справляется, но его кругозор сужается. И когда он сталкивается с чем-то неизвестным, такому человеку нельзя говорить, что он не смог помочь. Неужели тогда каждого заставлять читать вечером книжки на английском языке или смотреть врачебный ютуб?

Просто каждый специалист должен иметь право сказать: это слишком сложно для меня, пожалуйста, позовите другого специалиста. И чтобы потом его не забросали жалобами, что это невежда, которого нужно уволить. Не надо этого. Человек, наоборот, честно признался, что его компетенции не хватает, он сделал это ради пациента.

Нужно стараться создавать такие условия, которые бы позволили поставить здоровье пациента на первое место.

Фото и видео - Геннадий Сукач, Анна Крючкова.

Материалы на сайте 24health.by носят информационный характер и предназначены для образовательных целей. Информация не должна использоваться в качестве медицинских рекомендаций. Ставит диагноз и назначает лечение только ваш лечащий врач. Редакция сайта не несет ответственности за возможные негативные последствия, возникшие в результате использования информации, размещенной на сайте 24health.by.

Читайте нас на Яндекс-дзен

0 870

Журналист и медиатор, в журналистике около 20 лет. Основной интерес - социальные проблемы. Закончила журфак БГУ. До портала «Здоровые люди» и газеты «Медицинский вестник» работала в редакции "Аргументы и факты" в Беларуси, еженедельниках «СССР: постфактум», «Московский комсомолец в Беларуси», национальной общественно-просветительской газета «Культура», Интернет-издании Оpen.by. Член Белорусской ассоциации журналистов. Материалы Анны выделяются чёткой структурой, глубиной раскрытия темы и своей аналитичностью. Хобби: литература, написание детских книг. Автор проектов: ТеДДи (Трибуна для детей) - национальная площадка для высказывания мнений и позиций детей по волнующим проблемам (совместный проект еженедельника «Аргументы и факты» в Беларуси, РОО «Белорусская Ассоциация клубов ЮНЕСКО», Представительства Детского фонда ООН в Республике Беларусь (ЮНИСЕФ)./Врачи – тоже люди (24health.)/Домашний уход за тяжелобольными (совместно с Белорусским Обществом Красного Креста) (24health.by) /Врачебные онлайн-конференции (24health.by совместно с tut.by).
Смотрите также